Атака из Атлантиды [сборник] - Лестер Дель Рей

К'мит проигнорировал обеих и повернулся к молодому человеку, которому на вид можно было дать лет 25–30. Тот стоял в ожидании на некотором расстоянии от входа.

— Дон К'миллер будет теперь жить здесь. Это мой единственный сын, он удостоен чести достичь уже середины обучения. Его зовут С'нейфа.

— Здравствуй, Дон, — приветствовал гостя молодой человек. — Не обращай внимания, отец преувеличивает мои достижения. Но я действительно прочитал все, что можно, о вашем мире. Я рад встретить кого-то оттуда, — он быстро протянул Дону руку, а затем перешел почти на шепот. — Не пытайся понять сразу нашу семейную жизнь. Мои… э-э, мать и сестра… — пешна вердон Млайану — они здесь почти как рабы в «Хижине дяди Тома». Но перед Млайану мы все равны. Иногда мне и даже моему отцу приходится чувствовать себя почти рабами.

Судя по взгляду, который бросил на сына К'мит, шепот был недостаточно тихим, а слова «мать» и «сестра», вероятно, нарушали приличия и основные правила. Однако К'мит ничего не сказал. Мужчины сели за стол, Маггинс присоединился к ним. Женщина и девочка прислуживали им, все время возвращаясь в позицию на коленях и тщательно остерегаясь коснуться мужчин. Но когда они несколько минут спустя ушли в дальнюю комнату, оттуда донесся тихий, но абсолютно счастливый смех. Шеп оставался под столом, пока все ели, но потом выбрался оттуда и с удовольствием подобрал остатки. Еда состояла почти исключительно из рыбы, приготовленной разнообразными способами, с добавлением небольшого количества овощей. Но все было очень вкусно.

— Тебе повезло, песик, — сказал он Шепу, почесав собаку за ухом, и услышал, как девочка тихонько захихикала.

К'мит обратился к Дону: — Я не могу показать тебе то, что намеревался. Я не могу больше оставаться с тобой сегодня, С'нейфа, — он перешел на местный язык. Молодой человек выслушал отца и кивнул.

После окончания трапезы С'нейфа позвал Дона с собой.

Они вышли на улицу и прошли немного назад, по направлению к деловому кварталу города. Затем С'нейфа остановился и указал на крышу одного из зданий, окруженного низкой стеной.

— Смотри внимательно, Дон. Мой отец К'мит обещал, что это будет тебе показано.

Дон присмотрелся. Над крышей виднелся отдельный пузырь. Под ним находились несколько человек, одетых так, как одеваются на земле.

Экипаж «Тритона» был размещен в тюрьме, из которой было совершенно невозможно выбраться. Единственный способ преодолеть окружавший их энергетический барьер — надеть один из костюмов-пузырей.

Дон резко развернулся к своему спутнику, испытывая сильное желание сбить его с ног и опрометью броситься к своим друзьям. Но С'нейфа уже шел назад, к дому. Он помахал Дону рукой на прощание и исчез за поворотом.

Глава 14 ПОТЕРЯННЫЕ ЛЮДИ

Дон вернулся к дому К'мита после разочаровавшего его визита. Ему позволили подняться туда, где жили друзья, но сквозь экран не пропустили. Стоя снаружи, он пытался общаться с ними с помощью жестов, что явно оказалось неудовлетворительной формой контакта, даже при условии, что Апджон применил в какой-то момент азбуку Морзе, выстукивая сигналы пальцем. Все-таки члены экипажа находились в относительном комфорте. Кейн сильно злился и нервничал, сенатор Кении неподвижно лежал на своей циновке и бормотал что-то себе под нос — вероятно, о том, что необходимо срочно разбомбить вражеских шпионов. Остальные приняли ситуацию как данность, видимо, размышляя, как из нее выбираться. Но все, что они могли предложить Дону, это совет вести начатую им игру и ждать, пока обстоятельства подскажут, как именно нужно действовать.

Он заметил, что свечение купола ночью уменьшается. Наверное, это создавало эффект смены суток, напоминавший чередование дня и ночи на земле. Это могло бы оказаться полезным, если бы они придумали способ спасения, В течение следующих дней выяснилось, что С'нейфа представляет собой настоящую загадку. Казалось, он стремился помочь. К'мит пришел к выводу, что книги о мире на поверхности полны лжи, значит, ничему написанному в них нельзя верить. С'нейфа считал иначе. Он пытался найти то, с чем соглашался, перепроверял свои умозаключения в разговорах с Маггинсом. Он действительно обладал огромной информацией о поверхности земли, о мире, который никогда не видел, причем, в большинстве случаев и предположения были верны. Но раз за разом любой разговор время от времени заходил в тупик, так что ни один из молодых людей не мог понять другого. Когда Дон описывал семейную жизнь в Америке, С'нейфа впадал в совершенный ужас, делая вывод, что подтверждаются самые мрачные его подозрения и догадки, например, что мужчины и женщины на протяжении всей жизни ведут борьбу между собой, и каждый пытается избавиться от партнера. Дон, в свою очередь, никак не мог понять суть рассказов С'нейфа об отношениях между мужчинами и женщинами в подводном городе. Они любят друг друга, но никогда не показывают этого. Каждый гордится своим положением, и мужчины, и женщины, хотя они практически никогда не проводят время вместе. Насколько Дон сумел понять, мужчины управляют всем в обществе, но женщины являются настоящими хозяйками в отношении мужчин! Объяснения и комментарии С'нейфа, даже приведенные им примеры, только еще больше запутали Дона, который никак не мог разобраться в противоречиях. Семья имеет право выгнать мужчину из дома, но мужчина может вообще запретить женщине разговаривать.

Все рассказы С'нейфа звучали для Дона как полный абсурд.

Гораздо легче было обсуждать систему обучения С'нейфа.

Он заканчивал средний цикл обучения, что включало в себя умение вести текущие административные дела и освоение базовых основ науки и технологий. Третий уровень, на который молодому человеку только предстояло перейти, предполагал изучение высших технических знаний об устройстве города и его обслуживании. Насколько Дон сумел понять по рассказам, никакой специальной системы или программы не существовало. Это было нечто странное, как если бы вы учили историю одновременно с арифметикой по учебнику латинского языка! Но, без сомнения, процесс обучения был очень сложным. Не удивительно, что сложилось мнение в недоступности учебы до восемнадцатилетнего возраста. Конечно, если бы они не ждали 18 лет, им не пришлось бы так отчаянно ускорять и уплотнять процесс ради того, чтобы успеть закончить обучение раньше, чем человек состарится. С'нейфа сказал, что ему недавно исполнилось 27 лет, и ему предстоит, по меньшей мере, еще семь лет учебы. Хотя он, судя по всему, был очень способным человеком и продвигался вперед быстрее многих.

Дону никогда не нравилась жесткая организация, образцово-показательный порядок в школе, сухость и безликость учебников. Но теперь он начал осознавать, как замечательно устроены привычные ему образовательные учреждения и программы, как ясно и четко представляют научную информацию учебники. Без этого он, наверное, проводил бы долгие часы, занимаясь мелочным, кропотливым и почти бессмысленным трудом, как это делал С'нейфа. Временами его так и подмывало сообщить старшему по возрасту учащемуся, как далеко он сам продвинулся в своем образовании, но эту тайну нужно любой ценой сохранить ото всех, так что Дону не раз приходилось держать рот на замке.